Однажды на Чукотке

Началось. Чтобы понять что началось нужно иметь хорошее воображение. Представьте финал Олимпийских игр. Бег, дистанция 100 метров. Судья поднимает вверх руку со стартовым пистолетом. Стадион затих. Мышцы спортсменов - пружины сжатые почти до предела. Мышцы "звенят" от напряжения. Адреналин разогнал кровь, которая заставляет сердце биться с бешеной скоростью. Органы чувств спортсменов отключены. Все, кроме одного - слуха. Все ждут сигнала...

Всё это Чукотка 30 апреля. На низком старте - сотни, впрочем скромничаю, тысячи мужчин. Уже неделю эти сотни и тысячи впали в состояние ажиотации и мандража. Май не женский месяц. И даже самые строгие жёны знают - в мае у мужчин начинается гон. Даже у самых кротких и домашних пупусюнчиков.

Почему нельзя затариться водкой 25 или 27 апреля никто не знает. Да и знать это не нужно - традиция такая, затариваться перед выездом. Ровно такая же как брать её ящиками. Очередь в виноводочный - это первый мужской оргазм.  Все загадочно улыбаются, во взгляде читается тайное знание - сопричастность к сакральному.
- Два ящика
- Три ящика
- Три ящика, - немного подумав добавляет, - и ещё пять бутылок.
- Ящик водки, - очередь удивлённо смотрит на покупателя, - и четыре ящика пива, - через короткую паузу говорит мужчина, смакуя слова, как игрок в покер медленно переворачивая карту за картой кроет стрит противника флешем. Толпа молчаливо аплодирует.

Всё остальное неважно. "С голоду не помрём, на рыбалку же едем", - и выходят из магазинов по два пакета на руку с разносортицей. "Дошики" предательски топырят пакеты, придавая им оригинальную геометрическую фигуру и выдают основной рацион тундровиков. Впрочем, нет. Кроме водки значение имеет только один продукт - хлеб. Хлеб берут коробками.

Вторая половина дня 30 апреля даром что предпраздничная. Ну какой из мужчины-тундровика в это время работник? Мозг мужчины постоянно сканирует список ставя галочки: блёсна, удочки, бур, ножи...ножи! Забыл второй комплект положить!

Чем мужчина отличается от женщины? Тем, что один хрен что-нибудь да забудет. Причём так забудет, что вечером:
- Петрович, ну ёпама, ну как ты мог забыть имярек! Я ж тебе три раза вчера напоминал!
- Да и я тебе две смски посылал неделю назад.
- Ну кабздец...
И Петрович виновато будет каяться, что вот мол, специально положил на видное место, чтобы не забыть... Но стенания будут краткими, потому что рука уже перешла в автономный режим и живёт своей жизнью с единственной функцией "разлив". А на завтра, Петрович или его компаньоны придумают эрзац забытой вещи: "Даже лучше, чем с ней...". И нет никакой такой вещи, без которой нельзя было бы обойтись в тундре. Ноги могут отказать, руки трястись, но смекалка  - врождённая добродетель каждого тундровика. Даже городской рукожоп в тундре становится если не Кулибиным, то Ползуновым точно.

Вечереет. Собрав стопятьсот пакетов нестройными рядами тундровики тянутся в гаражи. Стартовый пистолет ещё не прозвучал. Нужна ночь. Из-под фар ехать легче. Но торопыги-фальшстартщики уже рванули. Фальшстарт в большинстве случаев мотивирован малодневностью выезда в тундру: на работу нужно выходить в праздничные дни, жена отпустила "всего" на три дня...Обстоятельные они матёрые, выжидают. Это ещё не катарсис - второй оргазм: перебрать всё собранное, увязаться и конечно выпить. Выпивают, разумеется, не по одиночке, ватагами, с сотоварищами по тундре. В зависимости от количества сотоварищей, количество выпитого. Редко, когда аперитив составляет меньше стакана водки на брата.

Стемнело. Предводитель ватаги или коллективный разум неожиданно даёт команду "по коням" и табор уходит в небо.... В этот священный день, кажется, даже гаишники поворачиваются спиной к гаражам. По окрестной тундре поскакали прыгающие световые зайчики уезжающих снегоходов и другой внедорожной техники. Отъехав на пять-десять километров от населёнки зайчики снова соберуться в кучу. Нужно задобрить тундру и снять предстартовый мандраж. Всё! Началось! Третий оргазм.

В первые сутки выезда в тундру будет выпито от 30 до 50% взятого с собой алкоголя. Во-вторые сутки уйдёт ещё до 20-30%. Кривая алкогольного потребления алогична для женщин: "Ну как же так? Вы же на шесть дней поехали? Что ж вы дальше то пить будете?". Будут! И что самое интересное, последний алкоголь закончится аккурат перед приездом домой. Женщины будут думать, что мужчины в тундру ездят ради пьянки. Ну а как не думать если все разговоры по возвращению о выпивке и ситуациях связанных с ней. Водка - катализатор, причина -весна. Весна гулким барабаном-джуманджи звучит в душе мужчины. Мужчины-охотника, мужчины-добытчика. Весна - атавизм городского мужчины XXI века. Весной всё оживает и начинает "переть и лететь". Сначала рыба, потом дичь... Я-добытчик, - гремит в сознании барабан. Бой барабана можно заглушить только водкой. Добыча эфемерна, добыча в тундре уже давно не способ выживания, на её промысел уйдёт денег в разы больше её стоимости. Но кого это интересует, когда наступил первомай....

 

Когда возвращаешься из длительных экспедиций всегда хочется...всего. Потому что экспедиция это в первую очередь воздержания и ограничения. Снегоходная экспедиция, конечно не пешая, в ней присутствует известная доля гедонизма: тут тебе и цивилизация, и комфортные условия и ограничений по еде почти нет. Но вот пива не было. Специфика экспедиции такая.

Зашёл сегодня в магазин и понял, что жутко хочу глоток пива. Буквально стакан.

- Пива я вам не продам, - сказала продавщица, - сегодня День здоровья.

Как я мог забыть? День здоровья! Городские громкоговорители каждый час призывали горожан оставаться дома, в связи с угрозой заболевания коронавирусом, полицейские и росгвардейцы на улице проверяют документы у прохожих и требуют пропуска, опять же в связи с запретными мерами по коронавирусу, чёрт, они все забыли о Дне здоровья!

А воцерковлённые православные сегодня празднуют Благовещение Пресвятой Богородицы. Конечно это случайное совпадение: православный праздник и запрет на продажу алкоголя, Россия же светское государство. Так то сегодня и День рунета, хотя рунет и пиво вещи тождественные.

Пива сегодня я так и не выпил. Пришлось довольствоваться самогоном, День здоровья, всё-таки...

В Армении нужно пить коньяк. Есть ещё прекрасные армянские ягодно-фруктовые самогонки и вина, но коньяк раскрывает Армению лучше всего. Пить - не равно бухать. Несколько глотков коньяка и происходит тонкая психоделическая настройка: прошлое и настоящее, как в стимпанке, становятся осязаемой реальностью.

И маленькая несущественная, но приятная деталь: закуску к коньяку можно найти везде и бесплатно. Даже в ноябре. Алкоэстеты скажут, что хороший коньяк не закусывают, но они просто не пробовали ноябрьскую ежевику после коньяка.

Глоток коньяка, сочащаяся ежевика и вперёд, в старый Горис.
( Collapse )

При сборах в тундру, правильный вопрос не зачем, а сколько? Вопрос зачем, считается не уместным, глупым и наивным. Так тщательно как алкогольный ни один другой вопрос связанный с поездкой в тундру не обсуждается. Погружаясь в природу вопроса можно дойти до эзотерических мистерий древних охотников, очистительных обрядов "святой" водой и  невыносимости свободы бытия.  Разумеется, тундра не место, чтобы искать причину алкопотребления: не хочешь - не пей, но зачем тогда ехал?
( Collapse )

Помните, за что князь Владимир, по преданию, выбрал православие, отвергнув остальные религии? Руси есть веселие пити не можем, без того быти, - сказал князь, и пошла с тех пор христианская вера по Руси бок о бок с чаркой, братиной, штофом, ведром и прочими легендарными мерами жидкости. Алкоголь на Руси, как и всё остальное, больше чем алкоголь. За каждым великим делом, за каждым прорывом и подвигом стояла не только женщина, но и обязательно ОН.

А что сегодня? Можете ли вы представить, что в каком-нибудь российском городе проходит фестиваль самогона или браги? Не в закрытом клубе или ресторане, а на главной площади, с официальными лицами, песнями-плясками, детьми... Вопрос риторический, ибо у нас в стране ЗОЖ, синька-чмо и "нам ещё алкофеста не хватало, итак все подъезды алкашня проклятая обоссала".

Но есть места, где пьют больше и проводят алкофесты. В сердце Кахетии, славном городе Телави я попал на фестиваль "Чача".
( Collapse )

Через три дня после разговора Петруха решился лететь в Анадырь. И вот он на вертолётке. Нервно курит и каждые пять минут смотрит на часы.

- Петруха, а ты чего так вырядился? Жениться полетел?

В селе все знали, кто и куда летит. Собственно, куда было и так понятно. Кроме Анадыря лететь некуда. Варианты были улететь за пределы Анадыря, но большинство сельчан дальше чукотской столицы не уезжали.

Валя, местный фельдшер, поставила тяжелую сумку возле Петрухи и озорно повторила вопрос.

- Костюм, для чего надел? В Анадырь летим, не в Кремль.

Валя тоже улетала в Анадырь, в командировку. В прошлом году, когда Валентина прилетела в село,  Петруха попытался подкатить к молодой докторихе с вопросом интимного характера, но получил отворот. С тех пор, с Валей он старался не общаться, хотя она всегда была с ним приветлива и периодически звала помочь по хозяйству.

- Нарядился, значит так надо, - грубо буркнул Петруха и отошёл в сторону.

Внешний вид Петрухи и впрямь для села был вызывающий: костюм, галстук, кожаные туфли. Земляки смотрели на Петруху с удивлением, но вопросов не задавали. Не принято было в деревне обсуждать внешний вид человека. Ходит человек в рванье, значит ему так комфортно или нет другой одежды. Надел костюм, значит тоже повод есть.

Послышался гул. Народ взбодрился и начал всматриваться в небо.

- Вон, летит! -  тыча пальцем в небо, заорал пацан Кирька.

Маленькая точка за несколько минут превратилась в оранжевый летающий бочонок с хвостом. Сделав над селом круг, вертолёт сел на площадку. Винты остановились и народ не то чтобы бегом, но очень шустро переместился к вертолёту. Следующие полчаса на вертолётной площадке  было оживлённо и шумно. Петруха иногда задавался вопросом почему спокойные и даже меланхоличные земляки, которые ещё 5 минут назад отрешённо смотрели в небо, как только открывалась дверь вертолёта, вдруг начинали шуметь и громко разговаривать? Но вопрос видимо, был из серии риторических. Событие!

Погрузка, традиционно занимала в два раза больше времени, чем выгрузка. Во-первых, кроме самих пассажиров, нужно было запихать тысячу и одну коробочку –  передачки родным и знакомым: ягода, рыба, мясо, грибы – дары природы. «Норма багажа» в деревенской авиации, как явление отсутствовала полностью. Вертолёт в селе по волшебству становился резиновым.

- Вот эту ещё коробочку засуньте, - говорила женщина кому-то внутрь салона и передавала сразу пять коробок и два баула. Бортмеханик, лицо отвечающее за погрузку, традиционно ворчал, матюкался, но все дары природы в конечном итоге оказывались в вертолёте. Лояльность экипажа покупалась всё теми же дарами природы. Единственное, народ сетовал, что такой халявы нет в Анадыре. Трудно себе представить сколько запихали бы селяне добра в анадырском аэропорту не будь той самой проклятой «нормы багажа».  

От долго ожидания энтузиазм Петрухи пропал. Минут 10 он разглядывал в иллюминатор пейзажи вокруг села, потом закрыл глаза и уснул.
Анадырь встретил Петруху ветром и дождём. Здесь почти всегда была мерзопакостная погода. В городе он остановился у родственников. Первые два дня Петруха наслаждался благами цивилизации. В первую очередь интернетом. В селе его не было. Потом были походы по магазинам (пиво и вкусняшки-сладости) и кинотеатр. Главная цель  визита в столицу, как вишенка на торте, находилась на самом верху его культурной программы. «Наемся сначала каши, а потом перейду к десерту» - решил для себя Петруха.

К десерту Петруха не перешёл и на десятый день. И если в первые дни он находил себе оправдание, то сейчас понял – меньжуется. Стало ему боязно. А ну как действительно дадут ему отворот –поворот? Никто Петруху в робости не упрекнул бы, но в женском вопросе, отказы он воспринимал болезненно и близко к сердцу. Его атаки на флиртовом поле были мощными, но быстрыми. Осадная тактика была ему чужда и не интересна. Не смог добиться цели кавалерийским наскоком, объект вожделения переставал его интересовать.

Каждый вечер он начинал было писать сообщение в закрытый клуб, но написав и перечитав удалял. Но однажды он всё-таки  написал. Вечером они сидели с другом, выпивали, активно обсуждали «женский вопрос». Водка залила берега робости и неуверенности и, когда друг отвлёкся на телефонный разговор, Петруха отправил сообщение. Сообщение дошло, адресат его прочитал, но ответа не последовало. Друг вернулся за стол и через три минуты Петруха уже забыл про клуб,  мамку и сообщение.

Не помнил о нём он и на следующий день. Пока не пришёл ответ. Его ждали вечером на собеседовании.  Петруха разволновался. Потом успокоился и решил, что раз его позвали значит всё нормально, нечего себе накручивать. Похмеляться не стал, хотя было немного муторно после вчерашнего. Помылся, побрился, нагладил костюм и пошёл прогуляться по городу. Нашёл дом, указанный в сообщении, в котором была назначена встреча. Постоял, посмотрел и пошёл  в кафешку. После обеда он вспомнил, что у него нет хорошего парфюма. Парфюм в магазине выбирал долго и придирчиво. Перенюхал с десяток одеколонов. Выбрав, попшикался и снова пошёл гулять по городу. Время, зараза такая, тянулось долго и лениво. «Так никаких нервов не хватит», - подумал Петруха и зашёл в магазин. Водку брать не стал, решил взять «культурное» успокоительное – сухое красное. В скверике под памятником выпил и почувствовал себя увереннее и бодрее.

В назначенное время Петруха отправился по указанному адресу, проигрывая в голове ситуации которые могут возникнуть на встрече. Но чем ближе он подходил к дому, тем сильнее снова начал волноваться. А возле подъезда и вовсе застыл. «Так, хорош, - сказал сам себе Петруха, - не ссы, это всего лишь разговор с бабой». Петруха достал сигарету и закурил. Оставалось пару минут, он уже хотел было заходить в подъезд, как к дому подъехало такси из которого вышла Валя. Валя удивлённо посмотрела на Петруху:

- Ну прынц вылитый. Ты теперь решил всё время в костюме ходить?

Петруха на секунду растерялся.
- А ты тоже сюда? – сказал он показывая пальцем на дверь подъезда.
- Ну да, - игриво сказала Валя, - у меня встреча.

Что произошло в тот момент Петруха, так и не понял. Неожиданно для самого себя он взял Валину руку:
- Знаешь Валька, на самом деле я тебя ждал. Ну её эту встречу, пошли в кафе, посидим поболтаем.
- Петруха ты серьёзно? – Валя удивлённо смотрела на парня.
- Как никогда. Знаешь, мне очень неловко  за тот раз… в общем ты мне очень нравишься ну и я вот…Пойдём посидим, а? Можем просто кофе попить.

Монолог был спонтанным и откровенным. Но кроме слов видимо было ещё что-то, потому что Валя немного помолчав сказала:

- Ладно, пойдём. Сейчас только напишу подруге. А ты что и в самом деле меня ждал? Откуда ты узнал, что я сюда приду?
- Сердце подсказало, - улыбаясь ответил Петруха.

Ему сейчас было необыкновенно хорошо.

Стас был католиком. Русским католиком. Редкое словосочетание, но так тоже бывает, если родился в Риге. Стас работал в Москве, ходил в костёл на Малой Грузинской и мечтал встретить Рождество в кругу семьи.

Но в России не важно какого ты вероисповедания, всё равно  «располагает» бог. «Божественным рупором» выступил руководитель:
- Перед Новым годом на неделю нужно слетать в Анадырь, уладить несколько моментов по работе.

Стас полез в Гугл, но вместо ожидаемого флажочка на карте, где-нибудь в Тамбовской или Саратовской области, всезнающий, словно в насмешку, установил флажок на самом краю географии. Даже на экране монитора это было далеко. Дальше только Америка, в которую бы Стас полетел с великим удовольствием, но его отправляли на Чукотку.

«Нагрешил видно», - обречённо подумал Стас, но спорить не стал.

Уже после пяти часов полёта Стас ненавидел всех и вся: начальство, что отправило его в такую даль, авиакомпанию «Ютейр» - за отсутствие на самолёте бизнесс-класса и узкие сидения, Расторгуева,  с его «Рассеей от Волги до Енисея», которая на самом деле была в два раза больше, да и саму страну Стас тоже теперь любил не так сильно, как думал. И с каждым часом полёта эта любовь уменьшалась катастрофически.

«Может поэтому Матвиенко и приуменьшил страну, - рассуждал Стас через 7 часов полёта, - так далеко, на таких самолётах даже патриоты не летают».

Через восемь часов и 15 минут мучения закончились. Командир и экипаж пожелали пассажирам хорошего отдыха и новых встреч. «Издеваются гады. Конечно мы встретимся. Вы же единственная авиакомпания, которая сюда летает», - мысленно матюкнулся Стас.
Как только самолёт остановился пассажиры повскакивали со своих мест, торопливо достали сумки и выстроились на выход. «Устали лететь, на свежий воздух хотят», - подумал Стас.

Но не на свежий воздух спешили пассажиры. Из всех пассажиров самолёта, Стас, пожалуй был единственным, кто не знал, что путешествие из Москву в Анадырь ещё не завершено. Пассажиры спешили в аэропорт занять очередь в авиакассу, чтобы купить билет на вертолёт, который доставит их из аэропорта в город. Поэтому Стас не спешил. Он ещё 30 минут простоял в накопителе в ожидании своего багажа и только после его получения вышел в аэропорт.

- А где у вас такси до города можно заказать? – поинтересовался Стас у работницы аэропорта, которая сличала его багажную бирку. Работница пренебрежительно-равнодушно подняла взгляд на человека и меланхолично ответила:
- Такси сейчас не ездит, вам нужно на вертолёт. Обратитесь в кассы «Чукотавиа».

Кассу Стас нашёл без труда, от неё бесформенным аппендиксом тянулась очередь. Очередь не двигалась.
- Информация по рейсу Анадырь-Окружной будет дана через 30 минут, в связи с плохими метеоусловиями, - дали объявление по громкой связи.

Очередь обречённо вздохнула и заговорила между собой разноголосицей:

- Без вариантов, сегодня рейса не будет.
- Застряли, теперь пожалуй, что до понедельника.
- Говорят, «Трэкол» возле Канчалана утонул.
- Да ты что? Люди то живы?
- Живы, до сих пор в машине сидят.

По началу Стас не обращал внимания на разговоры, но после трёх пролонгаций вылета вертолёта начал активно прислушиваться, переспрашивать не понятные моменты (а почти все они были не понятными), а ещё через три часа он считал себя  бывалым анадырским авиасидельцем. Картина будущего стала трёхмерной, не утешительной и полной различных вариантов развития событий. Пассажиры на Анадырь перспективу знали, но продолжали стоять в очереди, надежда – это то чем живут не только во всей России, но и на Чукотке.

В пять часов, по громкой связи прозвучала очередная «надежда», после которой к пассажирам подошла сотрудница аэропорта и человеческим языком сказала:
- Вертолёта сегодня уже точно не будет. И скорее всего не будет на выходных. Но вы звоните уточняйте. На всякий случай.

 Стояние в очереди не прошло даром для Стаса, он уже знал, что делать дальше. На лавочках, словно коршуны перед умирающей дичью сидели женщины, в руках у которых были таблички: «Жилье», «Гостиница» и даже «Апартаменты Luxere». Они не суетились, не приставали к пассажирам с вопросами. Всё было ясно и очевидно: стоящие возле вертолётной кассы – их «жертвы». С жертвами торг не уместен, это Стас сам прекрасно понимал, поэтому сразу согласился на названную сумму. С несколькими пассажирами из очереди он сел в машину и отбыл в неизвестность.

В неизвестности было темно и пуржливо. Минут через 15 машина остановилась и несколько человек зашли в обычную трёхкомнатную квартиру, которая и была гостиницей.

Разместившись в комнате Стас вышел на кухню знакомится с сожителями. На кухне уже сидело двое мужчин. На столе стояла бутылка водки и закуска.

- В Анадырь? – спросил один из них после знакомства.
- Угу, - ответил Стас.
- Водку пьёшь? – спросил другой. Вид у Стаса был растерянный поэтому мужчина добавил, - Спиртное здесь продают до 20-00, поэтому если будешь водку или пиво иди в магазин.
Водку Стас пить не хотел, а вот от баночки пива не отказался бы, к тому же страшно хотелось есть. В магазине Стас взял запеченную курицу, «Доширак» и пару банок пива. Удивился чеку, сумма на котором приближалась к стоимости обеда в хорошем московском ресторане.

Вернувшись домой на кухне Стас застал уже трёх мужчин. Они оживлённо  говорили про погоду, злополучное «Чукотавиа», про какие-то населённые пункты, где «вообще полная жопа», но вид у всех был миролюбивый и кажется все радовались что судьба свела их сегодня в этом месте.

Стас присоединился к компании. Он хотел перекусить, выпить пива и пойти спать. Но не знал Стас, что просто так от чукотских авиасидельцев ещё никто не уходил. За полчаса традиционный круг вопросов кто, откуда, зачем был исчерпан, как и  белая поллитровая. Начался второй раунд переговоров, политический.

- Вот ты говоришь Путин, - говорил один из мужиков, - а что Путин? Нет, он конечно молодец, Крым, Сирия там и всё такое. А что внутри, что в стране? Бардак!
- А что ты предлагаешь? Куда ему всех либерастов деть? Как у Сталина у него не получится, ему юлить приходиться.
- Стас, вот ты скажи, зачем Путину Димон? Ведь толку от него никакого, только раздражает всех. Денег нет, но вы держитесь, дебил, блин.
Промолчать бы Стасу, но видимо  усталость, пиво и дурацкая чукотская логистика сняли самозащитные предохранители и он вступил в разговор:
- Я считаю, что власть в стране должна быть сменяемой.  Нужна конкуренция, нужна альтернатива. В конце-концов нужен новый президент.

Все посмотрели на Стаса, повисла пауза.

- Таааак, - куда-то вдаль сказал тот, что критиковал Путина, - Иваныч, ну ка налей молодому, видимо долгий у нас будет разговор. Почему его слова произвели такое впечатление Стас не понял, но прекрасно понял, что отказываться от водки сейчас не стоит.

После пятой бутылки, один из сидельцев ушёл спать, а Стас с Иванычем пошли в магазин.

- Ты же говорил, что у вас до восьми вечера спиртное продают.
- Всё верно. До восьми. Поэтому сейчас ты не один идёшь за добавкой, а мы вместе. Мы уже тут третий день сидим, Там Нинка, она меня знает.

Стасу стало совсем хорошо. Начинался третий раунд: философско-мировозренческо-бабский. При чём здесь бабы, когда речь заходила о мироздании, никто никогда не понимал, но именно они были помехой к разгадкам всех тайн бытия от которых уже казалось были найдены ключи, оставалось только открыть замок…

- Вот жешь непруха, Иваныч. Хотел я со своей ненаглядной Рождество дома отметить. Есть у нас традиция, мы в сочельник собираемся у родителей, и вместе встречаем Рождество.
- Что ещё за сочельник?  И до Рождества ещё далеко, ещё же Новый год впереди, – уставился на Стаса мыльным глазом Иваныч.
- У нас, - Стал сделал акцент на этом слове, -  сочельник в воскресенье, а в понедельник Рождество. А я здесь застрял!

Мыльный взгляд с лица Иваныча куда-то резко пропал, он аж присвиснул от удивления:

- Так ты чего, этот что ли?
- Не, не, я не этот, у меня всё нормально с ориентацией, – не понял его Стас.
- Ну в смысле ты католик что ли? Вот те раз, - сказал Иваныч и рука его автоматически потянулась к бутылке, - ты это, ничего там не думай, у нас в страна многоконфусиональная
- Конфессиональная, - поправил его Стас
- Во, во, это самое. Но живого католика впервые вижу, - Иваныч смотрел на Стаса, как на диковинку.
- Иваныч, ну хорош, нормальный я, - уже совсем заплетающимся языком сказал Стас…

Утро наступило в обед. На кухне сидел Иваныч и его вчерашний товарищ.

- Оооо, - хором сказали оба, когда увидели Стаса.
 - А вот и каталикосы подтянулись. Доброе утро, Чукотка, - сказал второй.

«Видимо Иваныч ему всё рассказал», - подумал Стас и посмотрел в окно. За окном было серо и ни черта не видно.

-  Садись, - миролюбиво сказал Иваныч, - Ничего сегодня не летает, кроме собак во дворе. Нужно подлечиться. Ты это, католические свои штучки брось, головой не мотай, я лучше знаю. На вот.

Иваныч чуть ли не силой влил полстакана водки в Стаса. Стасу стало ещё хуже.

- Вы там у себя в Москвах совсем водку пить отучились. Всё виски-шмиски. Полчаса позора и унижения, а потом человеком будешь.  У нас вечером запланирован твой бенефис. Ты наша звезда и достопримечательность.  К нам ещё мужики подойдут, расскажешь про то как веру православную поменял.

Стас было напрягся, но мужики вовремя засмеялись.

- Ты не ссы, бог один. Попы разные. А ты человек нормальный. Будем сегодня духов задабривать, чтобы ты по-людски хоть, свой сочельник провёл в Анадыре, а не здесь в жопе мира.

Действительно, вскоре Стасу стало лучше и он снова пошёл спать. Вечером, как и сказал Иваныч пришли гости. Про религию, как опасался Стас, никто не спрашивал.

- Ну что, мужики, хорош уже сидеть, надо делать погоду, - сказал собравшимся Иваныч. Все единогласно закивали, как на партийном собрании. Единогласие было не только внутренним, но и внешним. Ожидание погоды дело физически трудное, оставляющее отпечаток на лице, одежде и в мыслях. Иваныч открыл бутылку, налил в пробку водки, выплеснул в форточку и сказал:

- Не обессудьте духи, сидели честно, пили по-человечески. Дайте теперь хорошей погоды.

После этого он разлил по стаканам и все выпили. Стас приготовился к очередному запою и даже мысленно уже придумал отговорку, чтобы уйти из-за стола, но к его удивлению компания выпила ещё пару рюмок и разошлась.

Утром, ещё за темно Стаса трясли за плечо.

- Вставай католикос, вертолёт сегодня будет.
- Так сегодня же воскресенье, - удивленно сказал Стас, - аэропорт ведь закрыт.
- Считай это рождественским чудом.

Через час Стас ехал в аэропорт. А ещё через час летел на вертолёте в Анадырь.

«Бог есть, - думал про себя Стас, - чукотские духи ему помогают». 

Если бы меня попросили охарактеризовать Францию одним словом я бы встал перед диллемой. В два слова легко: сыр и вино, а вот в одно сложно. Но всё-таки вино. Во Франции его пьют всегда и везде. Особого трепет к вину я не испытываю. Не понимаю его. Коньяк, пиво, даже водка - другое дело, их понимаю. Вино нет. Но тем не менее, каждый день пытался его понять.

Винодельческих регионов во Франции великое множество. Среднестатистическому русскому обывателю на ум, в первую очередь, приходят регионы Бордо, Бургундия и Шампань. Лангедок, историческая область на юге Франции, как область виноделия известна в России лишь небольшому кругу ценителей и знатоков вина. А тем не менее, именно оттуда, из Лангедока, виноделие распространилось по всей Франции. Мне повезло. Мало того, что 3 из 4 моих конференций прошли в этом регионе, так одна из них состоялась в шато Сен-Мартен де ла Гарриг. Шато, замок по-нашему - это не только дом баронов, виконтов и графов, но ещё и дом родной для вина. Образно конечно. Все крупные винодельни располагались возле замков, которые в свою очередь и давали названия маркам вина.

Итак, конференция закончилась и началась дегустация вина...

( Collapse )

Знаете, что было самым большим потрясением во время моей поездки во Францию? Увидеть во Франции русский коньяк!

Если во Франции живут русские, значит должны быть и русские магазины. Не обязательно для того, чтобы наши бывшие соотечественники покупали в них продукты,  для бизнеса. Что-то в духе - лавка заморских диковинок и колониальных товаров. В один из таких магазинов я и зашёл во Франции. В четверть миллионом городе Монпелье целых три русских магазина. И вот на тебе, коньяк!

- А грузинские и молдавские вина или "Советское шампанское" тебя не удивляют? - спросила меня продавщица, - Это экзотика.

Честно говоря нет, вина не удивили, а вот коньяк да. Продавать во Франции русский коньяк - это очень сильно! Это разрыв шаблона. Это как у нас французскую водку продавать. Нет, даже ещё круче.






Ну а в целом магазинчик понравился, маленький, уютный. С полокм смотрят на тебя родные гречки и перловки "е-образными" ценами. К слову сказать, все русские товары производятся на немецких предприятиях. Производство там дешевле. Первая экономика Европы, если что.